В субботу - последнюю перед Успением Пресвятой Богородицы - в православных церквах исстари читалась одна из последних семи Вселенских панихид. Эта панихида считалась самой действенной, особенно для тех, чьи родные и близкие "закончили свой земной путь раньше положенного срока": погибли при невыясненных обстоятельствах, были убиты либо покончили с собой. Поскольку согласно народным суевериям их неуспокоенные души могут искать способы остаться среди живых, то есть превратятся в упырей или вурдалаков, 23 августа их родне просто необходимо отслужить панихиду. Тем более что упыри - не забытые бабкины сказки, а суровая реальность: в Московской области их пруд пруди.
Где их можно встретить
Ныне упыри и вурдалаки "водятся" в тех районах Московской области, в которых в старину было замучено и погребено множество людей. В первую очередь это Балашихинский и Ногинский районы (коты-упыри). По их территории проходит печально знаменитый Владимирский тракт. Упыри, встречающиеся здесь, были известны еще в ХIХ веке и увековечены в русской литературе. Именно в "20 верстах по Владимирскому тракту" находилось имение "Березовая роща" госпожи Сугробиной, в котором происходило основное действие повести А. К. Толстого "Упырь". Прототипом этой дамы можно назвать хозяйку усадьбы "Кузьминки" Вассу Строганову. Эта дама согласно архивным документам умерла 16 марта 1723 года, а в 1724 году произведена Екатериной I в статс-дамы.
Зато в домах на окраинах Балашихи и в окрестных селениях близ Старой Купавны родственники и соседи нередко находили умерших пожилых женщин, на груди у которых сидели огромные коты, по свидетельству очевидцев - "домашние, сытые, ухоженные". Прогнать "этих тварей было чрезвычайно трудно".
Подольский и Наро-Фоминский районы (волки-оборотни). Трассы здесь проходят по местам бывших владений двух самых кровавых российских помещиц - Верхнего Теплого Стана (принадлежавшего Дарье Салтыковой (Салтычихе) и Коньково-Троицкого (принадлежало Авдотье Наумовне Зиновьевой (Наумихе), загубивших и похоронивших без должного христианского обряда десятки людей.
В селах Борисовка, Захарьино, Красная Пахра в 70-х годах ХХ века было отмечено несколько случаев нападения волков на 10 - 12-летних детей. Причем никто из пострадавших не выжил.
Сейчас волков можно встретить только в Наро-Фоминском и Серебряно-Прудском районах.
Талдомский и Сергиево-Посадский районы, Серпуховской район (летучие мыши). В давние времена по Ярославскому тракту ездили из Москвы в Александровскую слободу (ныне город Александров) к царю Ивану Грозному опричники и бояре, здесь же, по дороге, на скорую руку и расправу творили. А в Серпухове лютовала местная душегубка-помещица Мораева.
Летучих мышей (нетопырей) можно встретить в любых поселках этих регионов (в Серпуховском районе специалисты насчитывают 11 видов этих млекопитающих), но опасности они не представляют. Разве что выглядят страшновато.
Упыри, вурдалаки, вампиры - в чем разница?
Вампир, оборотень и упырь - суть одно и то же.
Упыри могут принимать практически любой облик, чаще - летучей мыши или кота. Притворившись безобидным представителем фауны, упыри пьют кровь и просто пугают людей, так как, по одной из легенд, могут "питаться энергией страха".
Вурдалак же, как правило, сохраняет свою человеческую оболочку или (крайне редко) превращается в волка. Если верить слухам, он не приносит большого вреда живым, потому что обитает вблизи кладбищ и питается мертвечиной*.
Зато прикинувшийся волком вурдалак смертельно опасен и для человека, и для домашних животных.
Как распознать
Издревле у каждого народа были свои методы определить, является ли покойник вампиром. Славяне считали, что потенциальными вампирами могут оказаться злые и жестокие люди, колдуны, самоубийцы, клятвопреступники, проклятые своими родителями, не отдающие свои долги и те, кто умер во время занятия сексом. Еще подозревали рыжих, появившихся на свет на Рождество и зачатых во время Поста, рано отнятых от материнской груди и рожденных в новолуние. Граждане с заячьей губой, деформацией черепа или конечностей, пятые сыновья в семьях, где одни мальчики, и дети, родившиеся с зубами, умершие в мороз в поле - все они были под подозрением.
В Греции считались вампирами люди с голубыми глазами. В Румынии к ним причисляли седьмых сыновей седьмого сына и тех, чья мать во время беременности ела мало соли. Но в одном мнении сходились все - и славяне, и китайцы: если через гроб, еще не преданный земле, перескочит кошка, собака или перелетит курица, то покойник превратится в вампира. В суеверной Древней Руси причисляли к упырям и тех, на чей гроб во время похорон упали капли дождя или град.
Как распознать
Наши предки носили ожерелья из цветков чеснока. В каждом доме обязательно было распятие из веток боярышника, терна или можжевельника. Также было заведено втыкать ножи в землю, под которой "покоились" предполагаемые вампиры, окуривать могилы серой и дымом от лимонного дерева. Мазали дверь дегтем, сыпали на пол соль и перец, разбрасывали колючки по полу спальни - предполагалось, что вампиры любят считать. Из тех же соображений в гроб клали просо, а дорогу от кладбища до дома посыпали маком - дабы занять вампира пересчитыванием зернышек.
В России делали заговоренное тесто - смешивали муку с кровью, вытекавшей из тела вампира. Съевший хлеб из этого теста навсегда освобождался от вампирских нападок.
Поскольку упыри бывают в образе летучих мышей и котов, их грешно убивать. Гораздо лучше их угостить. Молоком, например, или еще чем-нибудь вкусненьким. Древние славяне еще до принятия христианства именно таким образом ублажали упырей - приносили им в жертву еду.
Как уничтожить
Общеизвестно, что вампира надо проткнуть осиновым колом или застрелить серебряной пулей. Но не все так просто. В старину славяне набивали могилу соломой, отрезали упырю голову лопатой могильщика, а тело поджигали. Иногда голову отгораживали от остального тела земляным валиком.
Западные славяне в прямом смысле слова перемывали кости - тело расчленяли, вываривали в святой воде, затем в новой порции святой воды перемывали кости, припоминая заодно злые и добрые поступки покойного.
А русские просто отчитывали три ночи подряд перед похоронами Святое Писание (помните Хому Брута?).
* Это суеверие описано в одноименном стихотворении А. С. Пушкина - кстати, считается, что именно он придумал слово "вурдалак".
Cветлана Шайдакова, Галина Пилявская
Н евзирая на то, что на дворе уже двадцать первый век, люди по-прежнему продолжают рассказывать различные мифы и легенды, зародившиеся еще в глубокой древности. Так, практически у всех славянских народов сохранились леденящие кровь поверья об упырях – проснувшихся покойниках, блуждающих в ночи и сосущих кровь у людей и животных. Особенно распространены легенды о кровопийцах среди жителей Венгрии, Польши, Украины и Румынии.
В общепринятом понимании упырь (или вурдалак) – это умерший человек, душа которого по каким-то причинам не смогла найти покой после смерти. Покойник не поддается тлену и обретает бессмертие, по ночам он покидает свою могилу и блуждает по селам и деревням в поисках свежей крови, необходимой ему для существования. Образ славянского вурдалака значительно отличается от образа западноевропейского вампира, популярность которого возникла в 18-19 веках и была связана с развитием романтического жанра литературы. Европейский вампир – это утонченный, невероятно красивый и коварный аристократ, с безупречными манерами, невероятным умом и владеющий сверхспособностями. Высший свет Англии, Германии и Франции жаждал нового литературного героя, загадочного, порочного, опасного, но при этом чарующего и обольстительного. Именно так возник образ знаменитого графа Дракулы, созданный Брэмом Стокером.
В отличие от аристократов-вампиров, появившихся на свет благодаря новым веяниям в европейской культуре и литературе, образ славянского упыря берет свое начало в куда более глубокой древности. Его образ – это не дань моде, это глубинные страхи простых людей, наблюдавших в своей жизни странные и зловещие явления, которым невозможно было найти логическое объяснение.
Считалось, что вурдалаками становились умершие некрещеные дети, самоубийцы и богохульники, умершие без причастия крестьяне. Восстав из царства мертвых, они не становились умнее или привлекательнее, и у живых оставалась возможность их распознать, убить или обмануть. Так, например, одной из слабостей упыря является его одержимость считать; кровопийца не может пройти мимо рассыпанных зерен, не посчитав каждое из них. Именно поэтому, крестьяне часто рассыпали маковые зерна по дороге, ведущей от кладбища до деревни, с надеждой на то, что подсчет зернышек займет у кровопийцы всю ночь, и он не сможет добраться до живых до рассвета. Кроме того, остановить вурдалака может накинутая на него рыбацкая сеть, как и в случае с семенами, упырь не может остановиться, пока не развяжет все узелки до единого.
Интересно, что у жителей Украины, Венгрии, Румынии и Польши часто перед входом в хату весели связки чеснока, сок которого, по народным преданиям, является ядом для вампира. Уничтожить нежить также помогали серебряные предметы, а усмирить и запугать его можно было святым распятием. Так же, во многих сказаниях упоминается, что упырь не может войти в дом, пока его не пригласит хозяин. Связана такая особенность с тем, что дом – это чистое сакральное место, защищенное энергией рода, то есть каждый из членов семьи образует особый энергетический купол, в который не может проникнуть злая энергия. Вампир – это зло, нарушающее законы Божьи, соответственно не может проникнуть в жилище без спроса. Пригласив же его, хозяин хаты приоткрывает защитный энергетический занавес, поэтому вурдалак с легкостью переступает за порог.
В отличие от всемогущего западноевропейского собрата, славянские вурдалаки не обладали очень острым умом и ловкостью, наоборот, зачастую им приписывалась некоторая наивность и неуклюжесть, что, опять-таки, позволяло людям изловить кровопийцу и, вбив в сердце осиновый кол, навсегда подарить покой его душе и телу. Именно такими кровопийцами предстают перед зрителем персонажи польского режиссера Романа Полански в фильме «Бал Вампиров».
Мрачные истории об оживших мертвецах, наводившие страх на людей в течение многих столетий, современному человеку кажутся простоватыми и наивными, тем более что сейчас, открытия в области медицины позволили объяснить те явления, которые казались загадочными и сверхъестественными в Средневековье.
Так, например, многие особенности во внешности и поведении, приписываемые некогда людям, заподозренным в вампиризме, могут быть объяснены тяжелыми генетическими заболеваниями – порфирией и синдромом Вильсона. Обе эти болезни были особенно распространены в Закарпатье (откуда и вышли все многочисленные сказания об упырях).
При порфирии у человека изменяется состав крови, год за годом кожа больного усыхает, зубы и белки глаз приобретают красноватый оттенок, дистрофические изменения десен приводят к оголению корней зубов, зрительно удлиняя резцы и клыки, наблюдается светобоязнь и аллергия на солнечный свет. Больные предпочитают вести ночной образ жизни. Нередко болезнь сопровождается выворачиванием суставов и деформацией пальцев; на поздних стадиях заболевания у человека возникают психозы, наблюдается агрессивное поведение. Больной может набрасываться на окружающих, рыча и впиваясь в них зубами.
Синдром Вильсона возникает вследствие поломки определенных генов, из-за чего нарушаются обменные процессы в организме человека. Медь, накапливаясь в печени, приводит к ее циррозу. Кожа больного приобретает мертвенно-желтый вид, кроме того, медь откладываясь на роговице глаза, формирует вокруг радужной оболочки желтовато-зеленый диск, что придает взгляду неестественное свечение. Со временем у больного возникают неконтролируемые движения в туловище и конечностях, изменяется походка, тело становится скованным. Кроме того, этот синдром очень часто вызывает психические расстройства, при которых человек может вести себя агрессивно и неадекватно.
Как видно, симптомы описанных болезней, имеют ряд схожих с вампиризмом черт. Не имея ни малейшего представления о генетике и наследственных заболеваниях, на протяжении многих веков люди могли объявлять вурдалаками тех, кто на самом деле просто был серьезно болен. Неудивительно, что в наши дни уже невозможно найти зарегистрированные случаи нападения вампиров на человека. Как бы там ни было, жизнь по-прежнему остается наполненной тайнами и загадками, поэтому, прогуливаясь ночью по безлюдной дороге, не помешает прихватить с собой серебряный крестик и головку чеснока.
No related links found
Если верить Фасмеру, то слово вурдалак принадлежит Пушкину, который скроил его из славянских корней, типа волко(д)лака, где длак ц.слав. слово, означающее "волосы, шкура", а волк сами знаете, зубами щёлк!
уж двадцать лет как я покойник
а все покоя не найду
еще лет десять попокоюсь
и вурдалаком выйду к вам
http://ru-etymology.livejournal.com/1304680.html
Считается, что слово «вурдалак» появилось в русском литературном языке благодаря стихотворению А. С. Пушкина «Вурдалак», написанному в 1836 году как «песня западных славян». Термин является искажённо переданным словом «волколак, вурколак», обозначающим у славян вампира. Этот неологизм получил широкое распространение также благодаря раннему рассказу А. К. Толстого на французском языке «La famille du vourdalak» («Семья вурдалака»), написанному в кон. 1830-х — нач. 1840-х. Сформированный литературой образ вурдалака представляет собой ожившего вампира-мертвеца или человека, укушенного другим вурдалаком. Пьёт кровь родных, самых близких людей, из-за чего пустеют целые деревни. Охотится ночью, обгладывает кости мертвецов на их могилах. В славянской мифологии волколак (волкодлак) — оборотень, принимающий образ волка: это или колдун, принимающий звериный образ, или простой человек, чарами колдовства превращённый в волка. Название якобы происходит от волк + длака; второе слово обозначает медведь. В церковнославянском словаре прот. Г. Дьяченко оно объявлено старославянским, в этимологическом словаре М. Фасмера — церковнославянским; то и другое сомнительно, так как это слово не зафиксировано ни в старо- и церковнославянских текстах, ни в древнерусских. По Фасмеру слово «волколак» (с закономерными фонетическими вариациями) общеславянское: рус. волколак, укр. вовкулака, белор. ваўкалак, польск. wilkołak (откуда лит. vilkolakis), чеш. vlkodlak, словацк. vlkolak, серб. вукодлак, болг. вълколак, върколак (откуда греч. βρουκόλακας, βρυκόλακας и рум. pricolic). Гипотетич. ст.-слав. влъкодлакъ.
Подобен волколаку оборотень вервольф (от древнегерманского wer — человек и wolf — волк образовались немецкое Werwolf и английское werewolf); а также испанский hombre lobo; французский loupgarou; итальянский lupo mannaro; португальский lobisomem; у древних римлян — faunus ficarius, у армян — мардагайл.
По украинскому народному поверью, колдуны или ведьмы, желая кого-либо превратить в волка, набрасывают на него волчью шкуру и нашёптывают при этом волшебные слова. Иногда колдун кладёт под порог избы пояс, скрученный из мочала; кто переступит через этот пояс, тот и превращается в волка и прежний человеческий образ может получить лишь тогда, когда чародейский пояс протрется и лопнет, или когда кто-нибудь наденет на него снятый с себя пояс, на который предварительно навязал узлы и при навязывании каждый раз говорил: Господи помилуй. Сами колдуны и ведьмы, желая преобразиться в зверей, набрасывают на себя кольцо из мочала или кувыркаются через обручи.
Волколаки страждущие — это представители особого вида умопомешательства, при котором больные воображают, что они превращены или могут превращаться в волков. Болезнь
эта, известная под именем ликантропия, была распространена в Европе в Средние века; больные этого рода поныне встречаются в русских деревнях; подобная болезнь известна в Абиссинии и в Ассаме, только там роль волка играют гиена и тигр.
В поверьях же о волколаках зловредных видны отголоски мистических представлений, при которых волк является олицетворением враждебных сил природы. Южно-славянские поверья связывают волколака с упырём (вампиром). По поверьям южных славян, волколак наводит голод, высасывает кровь из людей и собак; иной раз принимает образ красивого парня и заставляет молодую вдову вступить с ним в брачную связь, и плодом этой связи являются дети, у которых, обыкновенно, не бывает костей. Каждый человек, находившийся при жизни в дружеских отношениях с вештицами (ведьмами), или злыми вилами, или дьяволами и умерший без покаяния, делается после смерти волколаком: некий дьявольский дух, входя в тело мертвеца, одушевляет его и вынуждает его причинять всевозможные несчастия человеку. Впрочем, и добродетельных людей ожидает иногда в загробной жизни судьба волколака. Это происходит тогда, когда через покойника, в то время как он лежит на столе, перебежит кошка, собака или курица. Поэтому южные славяне прогоняют этих животных из домов на все время, пока там находится покойник. В волколака превращаются также дети, рождающиеся от брачной связи волколака с женщиной, а также люди, которые навлекли на себя злобу и мщение колдуна или ведьмы. Тогда ночью является к ним злой дух с волчьей шкурой и приказывает её надеть; после этого они начинают по ночам рыскать волками, а с рассветом, сняв с себя волчью шкуру, снова принимают человеческий образ.
Рассказы о мертвецах, проливающих кровь, найдены почти во всех культурах по всему миру, включая самые древние. Вампироподобные духи, называемые Лилу (Lilu) (аккад. lillu "идиот, дурак", шум. lil "болеть" ), упоминаются в ранней вавилонской демонологии, а кровососущие акшары — в ещё более ранней шумерской мифологии. Эти демонессы скитались в темноте, охотясь и убивая новорождённых младенцев и беременных женщин. Даханавар — в древнеармянской мифологии вампир, который проживает в горах Ултиш Альто-тэм. Он прославился тем, что никогда не убивал жителей, которые жили на его землях. В Индии рассказы о веталах , вампироподобных созданиях, которые вселяются в трупы, были распространены в санскритской новеллистике. Сборник «Двадцать пять рассказов Веталы» рассказывает о царе Викрамадитья и его попытках поймать неуловимого веталу. Истории о ветале были собраны в книге Баитал Пачиси (Baital Pachisi). Ветала — это нежить, которая так же как и летучая мышь ассоциируется с современными вампирами, ассоциировалась с висящими вниз головой на деревьях, растущих на землях, где кремируют покойников, и кладбищах. Хромающий труп — аналог вампира в китайской традиции; однако он питается жизненной эссенцией жертвы (ци), а не кровью. В Риме призраков-кровососов называли ламиями, эмпузами и лемурами. Стрикс (strix), ночная птица, которая питалась человеческой кровью и плотью, упоминается в Римских рассказах. Румынское слово, обозначающее вампиров — стригой — образовано от этого слова, так же, как и имя албанского Штрига (Shtriga), но мифы об этих существах показывают в основном славянское влияние.
Как пример существования и известности похожих легенд в поздние времена, можно отметить, что в XII веке английские историки и летописцы Вальтер Мап и Вильям Ньюбургский записали несколько историй, которые имеют спорное сходство с восточноевропейскими вампирами. Миф о вампирах, в том виде, в котором он нам известен, появился в Восточной Европе из славянского фольклора, убивающие людей путём выпивания их крови, либо через удушение. Вампир мог быть уничтожен, если ему отрезать голову, вонзить осиновый кол в его сердце и сжечь труп.
Предания о вампирических существах были также обнаружены у древних римлян и у романизированных жителей Восточной Европы, румын (известных как валахи в историческом контексте). Румыния окружена славянскими странами, так что не удивительно, что румынские и славянские вампиры похожи. Румынские вампиры называются стригои, от древнегреческого термина strix, означающего кричащую сову, который также стал обозначать демона или ведьму.
Но наиболее древнее упоминание об оборотнях среди славян оставил для нас Геродот. Во времена Геродота (V в. до н.э.) в верховьях Днестра и Буга жило племя невров. Геродот приводит интереснейший текст, который занимал умы многих исследователей: Эти люди, по-видимому, колдуны. Скифы и живущие среди них эллины, по крайней мере, утверждают, что каждый невр ежегодно на несколько дней обращается в волка, а затем снова принимает человеческий облик.
Вырколак (Vârcolac), который иногда упоминается в румынском фольклоре, больше относится к мифическому волку, который мог поглотить солнце и луну (так же как Skoll и Hati в скандинавской мифологии), и позже больше стал ассоциироваться с оборотнями, нежели с вампирами. (Человек, страдающий ликантропией, мог обращаться в собаку, свинью или волка). Вампира обычно замечали, когда он нападал на семью и домашний скот, или разбрасывал вещи вокруг дома. Считалось, что вампиры наряду с ведьмами были наиболее активны в канун дня Святого Георгия (St George’s Day) (22 апреля по юлианскому, 6 мая по григорианскому календарю), в ночь, когда все виды зла выходят из своего логова. День Святого Георгия всё ещё празднуется в Европе.
Этимология слова вампир считается тёмной. Исследователи сходятся на том, что слова́ вампир и упырь — общего происхождения, но уже с праформой налицо неясности (*ǫpirъ? *ǫpyrъ? *ǫpěrь?). Начальный носовой звук, как считается, в большинстве славянских языков дал [u] (откуда рус. упырь, укр. упир, белор. вупыр, чеш. upír; из вост.-слав. языков — ст.-польск. upir и совр. польск. upiór), а в некоторых сохранился, получив дополнительно протетическое [в] (ст.-болг. въпиръ, ст.-польск. wąpierz). Из южнославянских языков через венг. vámpír слово заимствовано в западноевропейские (нем. Vampir, фр. vampire, англ. vampire), а из них (по другой версии — из южнославянских) заимствованы современные западно- и восточнославянские формы: рус. вампир, польск. wampir и под. Исходное значение слова также неясно: одни связывают со словом нетопырь, другие — с корнем слов пари́ть, перо (ср. со ст.-польск. wąpiory «пернатый»). Существует (обычно отвергаемая) версия о связи с тюркскими языками (тат. убыр — «ведьма», во многих сказках высасывающая кровь у молодых людей, оказавшихся в лесу). В казахской мифологии есть ведьма жалмауыз кемпир, среди привычек которой присутствует и высасывание крови из пятки или колена жертвы. В этом словосочетании кемпир (от которой могли произойти упырь и вампир) означает просто старуха, а демоническое начало выражено характеристикой жалмауыз (людоед ). Другие версии толкуют начальное ǫ- как отрицательную частицу, доводя смысл слова до «не имеющий перьев» или «несожженный». Известны и другие толкования. Например, прямое толкование слова упырь как выпивающий, упивающийся. По этой версии приставка *an- (*am- перед p) + pirъ = *ampirъ -> ǫpirъ -> упырь.
Вот так в общих чертах обстоит дело с вампирами, вурдалаками, волкодлаками и упырями. Попробую и я одним ударом разоблачить эту нечисть:
1. Упырь, вампир < греч. ἐμπίνω [ἐμ-πίνω] "жадно или много пить, выпивать; напиваться"; лат. uber "вымя, сосец; ubera ducere — сосать грудь ; материнская грудь".
2. Трансильванский (немецкий) привет от Пушкина:
Wurde(+)lecken < wurde (от werden "становиться, делаться, быть" + lecken "лизать, облизывать" (лат. lacteus "сосущий грудь", русск. лакать). Стать сосущим (лижущим).
В древности все мифологические сюжеты создавались народными сказителями, в полной мере обыгрывавшими созвучия в языке(ах). Посмотрим на следующие слова. Все они присутствуют в мифологических сюжетах о вампирах и волколаках:
Нем. Fell
"шкура";
лат. fello
"сосать";
греч. ἑλκύω
(ἕλκω), θηλάζω
"сосать" (велакос - сосущий), βδάλλω "сосать (грудь)";
Валахи (предания о вампирических существах обнаружены у румын (известных как валахи);
лат. vellus
"овчина, шкура".
русск. волк
;
греч. λιχμάω
"лизать", λύκος
волк;
в Индии - веталы
(~ βδάλλω "сосать (грудь)");
лыко
(мочало);
греч. ион. ἀμπαύω
"убивать, умирать";
греч. ἐμπίνω
[ἐμ-πίνω] "жадно или много пить, выпивать; напиваться";
в Риме - эмпузы.
Нем. Werwolf < wer(den) "становиться, делаться, быть" + wolf "волк".
Чья добыча?
Отпросился солдат в отпуск на родину - с невестою повидаться, родителям поклониться. Идет мимо кладбища, а уже стемнело. Вдруг видит - над могилами упыри собрались и жрут чье-то мертвое тело. У солдата ноги к земле приросли, и в ту же минуту один упырь его увидал.
- А вот и моя добыча! - кричит.
Тут у солдата столбняк прошел - дал он такого деру, что аж ветер завился. А упырь сзади - уже нагоняет, зубами чуть не затылок клацает. Видит солдат - впереди часовенка. Вбежал туда, а там гроб с покойником стоит, вокруг свечи горят. Солдат забился в угол, сидит ни жив ни мертв, а упырь влетает в часовню, тянет к нему синюю костлявую руку...
И вдруг покойник встал из гроба, глаза открыл.
- Ты зачем сюда заявился? - грозно спрашивает упыря.
- Солдата пригнал, съесть его хочу.
- Как бы не так! Он ко мне прибежал - я его и съем.
"Мать честная, - думает солдат, - вот попал, называется, из огня да в полымя. Неужто и этот - тоже упырь?!"
А те в это время спорить взялись:
- Нет, я его съем!
- Нет, я!
Слово за слово - дошло и до драки. Только прах от них полетел! Долго бы дрались, да петухи запели: оба упыря упали на пол замертво, а солдат на дрожащих ногах заковылял домой, приговаривая:
- Слава те, Господи, что спас и оберёг!
А. Ремизов. Упырь
Не ведьма Дундучиха застилает на ночь стол скатертью, не ступой закостила набожная - кроет землю белый снег, летят - падают хлопья надранными лохмотьями, воет, вьется вьюга, выбухает вихорь, метет метель-поземелица, закуделила.
Третий день и грустна и печальна коротает дни в серебряном тереме царевна Чучелка.
Третий день, как печален и грустен уехал царевич Коструб за Лукорье.
За морем Лукорье, там реки текут сытовые, берега там кисельные, источники сахарные, а вырии-птицы не умолкают круглый год.
Полпути не проехал царевич, занемог в дороге и помер. В чужом краю его схоронили.
Вот среди ночи слышит царевна - под окном кто-то кличет:
- Чучелка, Чучелка, отвори!
Вся зарделась царевна - узнала Коструба.
Думает царевна: "Это он, это жених, царевич вернулся с дороги!" Встала. Отворила.
- Бери свои белые платья, жемчуг. Я в чужом краю завоевал себе землю, мой подземный дворец краше Лукорья.
Надела Чучелка белые платья, жемчуг. Спешит на крыльцо.
А он ее за руку и на коня.
Взвился конь, и помчались.
Мчатся. Мчатся царевич с царевной. Страх змеей наползает на сердце: видит царевна - под нею не конь, таких не бывает, а ветер.
Ветер-вихорь несет их сквозь темные леса, сквозь мхи и болотца - ржавы болотца в шары-бары - пустое место.
Поравнялись с церковью, повернули на кладбище.
Тут конь исчез.
И вдвоем остались они над могилой: царевич Коструб и царевна. А в могиле чернеет из-под снега дыра.
- Вот мои земли, там мой дворец, там мы отпразднуем свадьбу: дни будут вечны и пир наш веселый без печали, без слез... полезай!
- Нет, - отвечает царевна, - я дороги не знаю, ты наперед, я - за тобою.
Послушался царевич царевну, пропал в могиле.
И осталась царевна над черной дырой. Сняла с себя платья - да в могилу бросила.
- На же, тяни за собою. Вот белые платья, вот жемчуга! - и, сбросив в могилу все до сафьянных сапожков, заткнула дыру, да бежать без дороги по снегу, сама не знала куда.
Летела царевна, летела - вдалеке огонек мелькает - прытче бежит. Добежала, смотрит: изба - одна-одинокая изба стоит среди поля. Бросилась к двери, вломилась в сени, да в горницу...
Мертвец на лавке лежит, больше нет никого, и светит свеча.
Царевна со страха на печку, забилась в угол, сидит тихонько.
А там на кладбище, а там на могиле обманутый вышел из гроба царевич. Созвал Коструб мертвецов и полетел с мертвецами вслед по царевну.
Прилетел до избы, кричит через окно:
- Мертвец, отвори мертвецу! Будем с живым пир пировать!
Зашевелился мертвец: то ногой, то рукой поведет. А потом с лавки как встал и пошел, дверь отворил.
И нашло мертвецов полным-полна изба. Окружили печь, кличут царевну:
- У меня нет рубашки и сафьяновых сапожков, принесите мне: там они, на могиле! - говорит мертвецам царевна.
Посылает царевич мертвеца на могилу.
И вернулся мертвец, принес и рубашку, и сапожки.
И опять кличут царевну.
А она им: то, говорит, рукавичек нет, то платка у нее нет, то пояса...
Но мертвецы ей все из могилы достали: все платья, весь жемчуг до последней крупинки.
Кличут царевну:
- Вылезай, вылезай - будем пир пировать!
И надела царевна белые платья, жемчуг - вышла.
Вышла царевна. И в кругу мертвецов замерла.
А! Как обрадован мертвый живому!
- Я тебе верен за гробом, - целовал царевну мертвый царевич, и с поцелуем живая кровь убывала - теплая кровка текла в его холодные синие жилы.
Третьи петухи пропели - мертвецы разлетелись по темным могилам, там, в могилах, облизывали красные губы.
Не вернулась царевна в свой серебряный терем. Нашли Чучелку утром - белая, как белый снег, без единой кровинки, далеко в чистом поле в мертвецкой избе.
Вьется вьюга и воет, валит и, опрокидывая, руша, сбивает с ног. Разворотила, нелегкая, дубья-колодья, замела дверь, засыпала окна - хоронит серебряный Чучелкин терем.
Холодна зима - белый снег.
А. Пушкин. Вурдалак
Трусоват был Ваня бедный:
Раз он позднею порой,
Весь в поту, от страха бледный,
Чрез кладбище шел домой.
Бедный Ваня еле дышит,
Спотыкаясь, чуть бредет
По могилам; вдруг он слышит, -
Кто-то кость, ворча, грызет.
Ваня стал; шагнуть не может.
"Боже! - думает бедняк. -
Это, верно, кости гложет
Красногубый вурдалак.
Горе! Малый я не сильный;
Съест упырь меня совсем,
Если сам земли могильной
Я с молитвою не съем".
Что же? Вместо вурдалака
(Вы представьте Вани злость!)
В темноте пред ним собака
На могиле гложет кость.
Упыри (вурдалаки) сродни вампирам, злобным покойникам, в которых через сорок дней после смерти вселяется нечистый дух. Древние славяне "клали требы", то есть приносили жертвы упырям еще прежде, чем начали поклоняться громовнику Перуну .
Считается, что упырем становится после смерти человек, рожденный от нечистой силы или испорченный ею (будущего упыря можно узнать по двойным рядам зубов); умерший, через гроб которого перескочил черт в образе черной кошки; заложный покойник (самоубийца, убитый и непохороненный) или колдун .
Ночами упыри встают из могил, обуреваемые желанием сосать кровь спящих людей.
Когда народ подозревает какого-то покойника в таких страшных ночных прогулках, его выкапывают из могилы и, увидев, что он вовсе не похож на мертвеца, а наоборот, свеж и розовощек, будто живой, вбивают ему в сердце осиновый кол, а потом сжигают труп. При этом следует остеречься струи черной крови, которая хлынет из злобного сердца, не то, если хоть капля на кого-то попадет, останутся на теле неизлечимые язвы. Ну а когда разгорится костер, поползут в разные стороны черные жабы, гадюки и черви, и надобно следить, чтобы ни одна из этих нечистей не сбежала, ибо с нею упырь может ускользнуть, чтобы потом возродиться - и вновь вершить свои ужасные дела.
Луна - солнце мертвых. На этом древнейшем веровании основано одно из самых страшных действ, предпринимаемых деревенскими колдунами. Чтобы навести порчу, такой колдун, ближе к полуночи, обязательно при полной луне, отправляется на кладбище, где похоронены заложные покойники: самоубийцы-удавленники и утопленники. За пазухой у колдуна круглое зеркало - медное или серебряное. Оно завернуто в смертный платок (такими платками чародеи для своих злокозненных целей покрывают лица усопших). Сдернув плат, колдун наводит лунное отражение на могилу - и медленно восстает мертвец - упырь или упырица. Неотрывно глядя в зеркало, он следует за своим отражением до того дома, где намечена жертва. В то мгновение, когда колдун наведет зеркало на раскрытое окно или распахнутую дверь, мертвец проникает в жилище - на пагубу его спящим обитателям. Вот почему издревле запирали на ночь все окна и двери.
Но беда и самому колдуну, ежели на пути от кладбища до деревни он споткнется, уронит зеркало у или луну закроет облако, или промелькнет в зеркале хотя бы тень летучей мыши. Разъяренный упырь вернется в могилу, однако в дальнейшем, когда на небе сияет полная луна - солнце мертвых, - мертвец станет навещать оплошавшего чародея, высасывая из него жизненные силы. Оттого круглые зеркала в "смертных платах" решались иметь лишь отъявленные колдуны.
В глухую полночь выходя из могил, где лежат они нетленными трупами, упыри принимают различные образы, летают по воздуху, рыщут на конях по окрестностям, подымают шум и гам и пугают путников или проникают в избы и высасывают кровь сонных людей, которые вслед за тем непременно умирают. Если сложенные накрест руки упыря окоченели и он не в состоянии их развести, то прибегает к помощи зубов. Прогрызая двери, он прежде всего бросается к зыбке, высасывая кровь ребенка, и потом уже нападает на взрослых. Предрассветный крик петуха заставляет упыря мгновенно исчезать или повергает его, окровавленного, наземь - в совершенном бесчувствии.
Родствен упырям зловредный дух умран. По ночам он встает из могилы, проникает в спальню к беременным женщинам и пугает их. Существует поверье: дабы отпугнуть умрана, надо последние три недели перед родами спать при свече.
Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев
"Русские легенды и предания"
1
Персонаж мифологии и верований ряда народов Европы (славян, немцев, французов и др.): мертвец, встающий по ночам из могилы, высасывающий кровь у спящих людей, насылающий ночные кошмары. Упырь - разновидность оборотня.
Вурдалак - (Врыколак, Вурколак и Вукод лак) (Россия, Богемия, Сербия, Албания, Черногория) - умерший вампир, оборотень в славянской мифологии, человек - оборотень обладающий сверхъестественной способностью превращаться в диких животных, нередко промышляющий высасыванием крови из своих жертв как вампир.
Вурдалак - мифическое существо, живой мертвец, обычно возрождающийся из мёртвых людей или из тех, которые были укушены другим вурдалаком. Пьют кровь родных; обычно из-за появления вурдалаков вымирают целые деревни, так как они умерщвляют в первую очередь, обращая их тоже вурдалаками, самых близких людей (дочь, мать, отец и т. п.)
Есть также мнение что вампир, укусивший человека, тем самым передает жертве часть своего проклятия, и делает из человека вурдалака, который выполняет различные приказы для своего хозяина.
Иногда вурдалаков отождествляют с волкодлаками. Считается (см., например, «Этимологический словарь» М. Фасмера), что само слово «вурдалак» возникло случайно: А. С. Пушкин создал стихотворение «Вурдалак», неправильно передав слово «волкодлак» (возможно, повлияли формы вроде болг. върколак).
Вампир, упырь, в славянских народных верованиях - мертвец, выходящий из могилы, чтобы вредить людям, сосать их кровь. Известен в поверьях русских (упырь), украинцев (упир, Вампир), белорусов (вупар), поляков (upiór, upierzica), чехов (upír), сербов (в 15-16 вв.- упир, позже - Вампир), болгар (вапир, въпир). У древних славян существовал культ жертвоприношения упырям («оупирем»). В переносном смысле - кровопийца, жестокий человек, эксплуататор.
wampir“Вурдалак. Вудкоглак. Упырь (vampire)”. Иными словами, это мертвец, встающий из могилы и сосущий кровь живых людей. Укушенный упырём сам становится упырём. Считалось, что спасти от упыря может только съеденный с молитвой кусок земли, взятой с могилы. Однако все эти сведения относятся именно к упырю.
С вурдалаком дело обстоит сложнее. В мифологии наших далёких предков существовал персонаж с похожим именем - волколак. Подобно упырю, это был оборотень, выпивавший всю кровь человека. Загубленный им сам становился волколаком. Но превращался он не в мертвеца, а в волка. Имя его произносилось по-разному - вулколак, вурколак. Вурдалак-вудкоглак и упырь - вполне реальные герои народной демонологии. У обоих чудовищ есть общие черты: оба - оборотни-кровососы, пришельцы из враждебного мира, норовящие затянуть в этот мир своих жертв.
Что же касается вовкулака, то это знакомый нам волколак, но в полесском (смешанном украинско-белорусском) произношении: вовк - по-украински волк. Происхождение этого слова не вызывает особых затруднений. Родственные слова имеются в других славянских языках: болгарское върколак, сербохорватское вукодлак, чешское vlkodlak, польское wilkodlak. Вторая часть этого слова сравнивается с церковнославянским - “шкура, волосы”. Итак, волколак - это “волчья шкура”, подходящее название для того, кто её время от времени сбрасывает. Есть, правда, и другая версия происхождения этого слова, предложенная выдающимися лингвистами и культурологами В.В. Ивановым и В.Н. Топоровым. По их мнению, вторая часть этого слова связана не столько с длака (шкура), сколько с литовским lokis, древнепрусским clokis (медведь). Таким образом, волколак - это “волко-медведь”.
Описание Вурдалака:
Эти гниющие сгорбленные ходячие трупы кажутся нескладными, но передвигаются они с поразительной быстротой. Пасть вурдалака неестественно широкая, полная жёлтых, похожих на маленькие зубила или долота зубов, торчащих из челюсти под разными углами. Свисающий длинный язык извивается и дёргается из стороны в сторону. Вурдалаки обычно сохраняют гуманоидную внешность, но на поле боя их легко отличить по бледности, согбенной позе и дикому выражению лица.
Согласно некоторым слухам, вурдалаками становятся зомби - бессмертие, восходящие к «истинной нежизни» - при этом, возможно, восстанавливая крохи прежней разумности. Однако есть и причины сомневаться в этом. В этих порочных существах, хоть они когда-то и были в большинстве своём людьми, осталось мало человеческого. Даже те, кто был близок с ними при жизни, далеко не всегда способны распознать своих любимых в новом облике: трансформация стирает слишком уж многие человеческие черты, так же, как тембр голоса и особенности строения тела. А даже если такое опознание произойдёт, оно не сулит ничего хорошего. Чума вырвала из их голов большинство воспоминаний, оставив взамен лишь голод и основной инстинкт - инстинкт выживания. Поведение вурдалаков дикое, звероподобное, их часто считают низшей формой существования нежити.
Вурдалаки способны издавать звуки своим рычащим, безжизненным голосом, но их бормотание скорее предназначено для них самих; в общем случае они осмысленно не общаются. Обычный язык, который используют редкие более «сознательные» вурдалаки - ломаный Всеобщий.
Представления о мертвецах, сосущих по ночам кровь живых, были свойственны всем европейским народам. Эти оборотни назывались вампирами.
Что такое оборотень? Отождествление человека со зверем (или вообще духом) нам уже знакомо: можно вспомнить хотя бы «оседланность» у суринамцев, превращение в леопарда у ашанти или «омедвеживание» у берсеркеров. Однако такое превращение дает «оседланному» и некоторые преимущества – неуязвимость оккультную или физическую, способность проникновения в иные миры. Кельто-балканскому же оборотню это не дает ничего, кроме возврата к шаблону своего первопредка (не будите во мне зверя).
У вампира от упыря есть, пожалуй, только одно отличие. Он не столько живой покойник, сколько кровосос. И в переносном смысле вампиром называют жестокого, садистического человека, подпитывающего себя мучением других. В XV веке в Трансильвании (область на северо-западе Румынии со смешанным румыно-венгерским населением) правил угрюмый, нелюдимый князь Владос, за свою жестокость прозванный Дракула (“Дракончик”). И молва, видя, с какой готовностью он отправляет своих подданных на казнь и какой таинственностью окружена его жизнь, приписала ему контакты с тёмными потусторонними силами. Считали, что для этого князь Владос пьёт по ночам кровь приговорённых к смертной казни. Так родилась легенда о вампире Дракуле, которую и запечатлел в своём известном романе английский писатель Брэм Стокер. Его герой был перенесён в современную автору Англию (начало ХХ века) и уже не имел никакого отношения к загадочному трансильванскому владыке. Затем, после экранизации романа, граф Дракула стал одним из самых популярных персонажей современной массовой культуры.
